Ленин против НАТО!

О точности нанесённого удара можно судить по реакции на него. Чем ближе укол к нервному центру спрута, тем сильнее дёргаются щупальца.

В этот раз мы с вами попали, кажется, достаточно близко.

Вы посмотрите, как и кто задёргался:

Валерий Кичин со статьёй «Вокруг фильма "Служу Советскому Союзу" разгорелась война» не где-нибудь, а в «Российской Газете».

Екатерина Барабаш со статьёй "«Служу Советскому Союзу», или Кухарки возвращаются" не где-нибудь, а в «Форбс».

Андрей Дятлов со статьёй «Не имеем права» во «Взгляде».

NewsRu.com с хлёстким заголовком «Режиссер и эксперты: Мединский ополчился на фильм, воспевающий простых граждан СССР и разоблачающий карательные органы».

Константин Эггерт со статьёй «Когда госканал гнал хронику со Сталиным и прочими людоедами, ни один начальник не написал главе ВГТРК» в «Коммерсанте».

Владимир Абаринов «Память и беспамятство» на «Радио Свобода».

Георгий Глазунов «Покушение на вертикаль» на «Каспаров.Ру»

«Коммерсант», «Форбс», «РГ» -- хором, как по мановению дирижерской палочки, совместно с «Радио Свобода» и «Ньюз.Ру». Одними и теми же словами. Как под копирку. Кто там из них государственный, кто частный? 

Все эти статьи – состоят из совершенно одинаковых органов:

1. «Ну, не шедевр, и что?»

2. «Фильм, на самом деле -- самая настоящая правда».

3. «Не смейте вводить цензуру»

4. «Это же художественное кино, не смейте посягать на полет мысли»

5. «Пожалеем стариков»

6. «Нет никаких возмущенных людей, письма -- поддельные»

Схожесть, практически идентичность приёмов, поразительное сходство интонаций – презрительных, высокомерных, с претензией на средоточие в себе некоей сверхкомпетентности, до которой всем окружающим и читающим непреодолимо далеко – изобличает явственно, как ничто другое. От всех них несёт невыразимой пошлостью. Даже выражение лиц на фотографиях уважаемых коллег – немного разные выражения одного и того же лица.

Честно скажу: мне противно не в меньшей степени, чем вам. Но мне платят не за брезгливость, а за то, чтобы я делал то, что нормальному человеку противно – потрошил их. Это моя обязанность такая – показывать как работают их органы, как и во что вцепляются жвала, как работает кишечник, как происходит размножение и так далее.

Давайте же рассмотрим предлагаемый нам в статьях набор.

Итак, орган первый – «Ну, не шедевр, и что?»

Практически все статьи согласны в одном: фильм очень посредственный.

Чтобы не быть голословным – цитирую:

«Фильм Устюгова не назовешь шедевром. Снятый по повести Леонида Менакера, недавно ушедшего хорошего сценариста и режиссера, он временами кажется невнятным. В нем много сюжетных неувязок, и он небрежен к деталям - создатели явно предпочитают писать свое полотно широкой кистью. На эту небрежность особенно упирают критики фильма: не та медаль на груди...» (Российская Газета)

«Факт тот, что третьестепенный фильм, серый и блеклый, как здание Министерства культуры РФ, приковал к себе внимание общественности… Картина шершавым языком постсоветского провинциального плаката рассказывает о…» (Форбс)

Согласен. Фильм никакой не шедевр. Но, тем не менее, именно его и выбрали для демонстрации 22-го июня. За какие достоинства, если всем понятно, что фильм снят плохо? Я думаю, что всем понятно за какие. За то, что он показывает, как это оно – служить Советскому Союзу, что такое Советский Союз, по мнению авторов фильма (изнасилования, идиоты и ГУЛАГ) и какая за эту службу бывает награда – расстрел.

То есть это – пропаганда.

Орган второй: «Фильм на самом деле - самая Настоящая Правда».

«Главные герои ленты как раз имеют своих реальных прототипов. В судьбе писателя и журналиста, ветерана гражданской войны в Испании Михаила Донцова (Аверин) явственно угадывается столь же трагичная судьба его тезки, талантливого советского журналиста Михаила Кольцова. Образ актрисы Таисии Мещерской (Гришаева) несет в себе отдельные черты характера Татьяны Окуневской и Зои Федоровой. Последнюю, кстати, предательская пуля наемного убийцы все-таки настигла, только спустя много лет после войны». (Каспаров.Ру)

«За сюжетом - трагедии Татьяны Окуневской, Лидии Руслановой, Зои Федоровой, и авторов эта история явно волнует, они ее наивно романтизируют, как и героику, поданную в стиле советских военных картин». (Российская Газета)

Подробный разбор изложенного вы можете найти в блоге нашего постоянного автора Льва Рэмовича Вершинина, а для тех, кому некогда, сообщаю, что «Михаил Ефимович, талантливый -- этого не отнять -- советский журналист, был (как, кстати, и Бабель) не просто тесно-натесно связан с т.н. «северокавказской» группировкой в НКВД (дружба с Женечкой Ежовой тут вообще дело десятое), но и входил (опять же, как Бабель) в костяк этого жуткого, много лет складывавшегося клана, готовившего, как уже документально доказано Леонидом Наумовым, переворот с целью захвата власти.

В апологетической биографии на сей счёт, естественно, ни слова, но это дело не было "быстрым и неправедным", оно расследовалось более полутора лет, под личным контролем Берии, без применения пыток, и расстрелян видный журналист был одновременно с Ежовым, Евдокимовым, Фриновским и их подельниками, включая того же Бабеля».

То есть никак не мог сесть за написание в газете слова «Сралин» (что инкриминировано ему в высшей степени достоверном фильме) ни поучаствовать в героической обороне Родины от фашистов.

Татьяна Окуневская и Зоя Фёдорова действительно сидели, но загремели на нары намного позже, чем кончилась Великая Отечественная Война. То есть уже после того, как Берия освободил место руководителя НКВД и занялся изнасилованиями в области ракетостроения и ядерной физики – создавал то, что сейчас составляет мощь России. Обе женщины были арестованы за связи с иностранными разведчиками. С мужчинами. Зоя Федорова действительно была убита. Но это, скорее всего, было связано с бизнесом покойной – спекуляцией бриллиантами.

То есть это – ложь.

Далее следует «Не смейте вводить цензуру».

Министр культуры вежливо высказал мнение о неуместности фильма именно 22-го числа. Высказал мнение. При этом сделав все реверансы в стороны свободы слова и творчества и оговорившись необходимое количество раз о невозможности цензуры. Люди, которые его не поняли и продолжают говорить о цензуре и давлении, либо идиоты, либо просто откровенно клевещут на министра.

То есть это – клевета.

«И вообще, что же это за память такая, которая не живёт сама по себе, в сердцах и совести каждого, а нуждается, как сталинский режим, в заградотрядах правительственных цензоров?» -- спрашивает Константин Эггерт из «Коммерсанта».

Отвечаю: А ничего хорошее не живёт само по себе, если на это хорошее кто-то непрерывно гадит. Это деградировать и превращаться из человека в свинью можно без напряжения и самому по себе, господин Эггерт. Впрочем, вы это, вероятно, знаете. А чтобы обществу оставаться обществом, без напряжения и выставления заградотряда против вашего непрерывного обгаживания -- никак не обойтись.

Далее следует «Это же художественное кино, не смейте посягать на полёт мысли»

«А вот «Мы из будущего», «Туман», «Смерш» – вся эта фантастика про войну – это никого не смущает? Что-то я не помню яростной драки против истории о том, как парнишки из нашего века попадают чудом в 1941 год и там доблестно мочат фашистов. Так еще и фильмы эти с продолжением. Видимо, как раз они и являются учебником настоящей истории войны для подрастающего поколения.

Боюсь произносить названия других фильмов, классики уже, тоже снятой на грани сказки: «Подвиг разведчика», «Щит и меч», «Четыре танкиста и собака», «Крепкий орешек» (не с Уиллисом, а с Соломиным, комедия про то, как два наши боец и бойчиха расправляются с кучей немцев). (Взгляд)

«Мединский как известный борец с фальсификацией истории точно знает, что такого случая не было, и решил уберечь ветеранов от вранья. Жаль, что его не было рядом с Тарантино, когда тот снимал «Бесславных ублюдков», — бедный Квентин так и не узнал, что Гитлер со своей камарильей не погиб в 43-м в пожаре заштатного парижского кинотеатра... Плохо и с Тимом Бертоном получилось, который не выслушал рекомендаций нашего министра культуры, когда снимал фильм «Президент Линкольн. Охотник на вампиров», — тот бы рассказал, что Линкольн никогда в жизни не отстреливал по ночам вампиров». (Форбс)

Наши уважаемые оппоненты здесь прибегают к довольно примитивному способу обмана. Они сравнивают несравнимое – притягивая к "военной драме" игровые фильмы, которые построены таким образом, что никому не придёт в голову принимать их за реальность, за картину реальной жизни описываемого периода. Но ку-ку, «Служу Советскому Союзу» -- совершенно не из этой серии. Это я могу определить, что всё, что происходит на экране, – не реальность, а плод больного воображения. Я руку набил, потому что об этом постоянно пишу. Мединский может -- потому что учёный-историк. А посторонний человек, человек, который не провёл годы, изучая историю Второй мировой войны, не потратил годы на разбор либерального вранья и их методов – рабочий, учительница, врач, ребенок? А они будут смотреть и считать, что вот это вся чернуха – и есть действительность. И вы, ребята, это знаете.

Это называется – мошенничество.

Нет, мы не позволим вам делать из нашего народа буратин. Мы наш народ любим и уважаем, в отличие от вас. Мы даже менеджеров среднего звена любим. Даже чиновников и милиционеров. И мы вам их не отдадим.

Что там дальше? Орган «Это очень патриотичный фильм про народ-победитель».

«Почему за все постсоветские годы только один фильм о военных годах оставил след в сердцах — телесериал "Штрафбат" Николая Досталя? Может быть, потому, что в глубине души мы всегда знали: наши отцы и деды победил фашизм не благодаря, а вопреки Сталину, НКВД и ГУЛАГу?» (Коммерсант)

Нет там никакого народа. Там есть зеки, вертухаи, насильник Берия и фашисты. В конце фильма получается, что настоящий народ весь расстрелян вертухаями в 41-м, а мы, живущие ныне, -- потомки вертухаев. Мы потомки палачей. Мы не хотим признаваться, но мы дети вертухаев. Мы -- вертухаи сегодня. Это – подмена.

Вы видите, насколько всё в этих статьях стандартно? Настолько стандартно, как будто писано по методичке?

А теперь -- самое вкусное.

Во-первых, красной нитью, словно позвоночник, проходит сквозь эти опусы мысль «Пожалеем стариков».

«Кстати, что не подлежит сомнению, так это то, что ставить этот фильм 22 июня в прайм-тайм катастрофически неделикатно. Поставьте в любой другой — дайте старикам умереть спокойно и без сомнений в собственной великой победе». (Форбс)

«Так что давайте-ка по-честному: фильм 22 июня показывать не надо. Пожалеем ветеранов». (Взгляд)

У меня к авторам текстов есть предложение пожалеть себя. А ветеранов – их не надо жалеть, ведь они никого не жалели…

Это им нужна жалость, а не ветеранам, которых они усиленно «жалеют».

И во-вторых, в последних и главных. Дело в том, что все эти процитированные люди уверены, что нас с вами нет.

Я не шучу.

«Я читал выдержки из писем трудящихся, на которые ссылается министр культуры и на которые, собственно, он отреагировал, попросив НТВ не показывать фильм 22 июня. Знаете, осадочек остается. Во-первых, я не очень верю в тысячи писем про фильм, хотя он еще только-только появился и показан был лишь на Украине. Откуда столько желающих его заклеймить (не защищаю, а констатирую!). Ну кто в нормальной памяти будет в интернете кликать «Служу Советскому Союзу» – название такое, что вряд ли кинутся его смотреть те самые банкиры, хлеборобы и директора заводов, на которых ссылается министр. Ну вот вы бы стали искать такое название, чтобы посмотреть это кино, если бы не скандал вокруг него, вспыхнувший только после появления письма Минкультуры? Ну не врите себе. Хорошо? И стиль откликов великолепен. Я уже поживший господин, бывший еще товарищем (то есть из СССР). Это все очень похоже по стилю на отклики, которые печатали все газеты, например, после съездов партии. Механизм прост: журналисты обзванивали героев труда и просили сказать пару слов, а иногда просто говорили: «Можно, мы за вас напишем отклик на книгу Леонида Ильича Брежнева «Малая земля»?» (Взгляд)

«Простите, не верю. Не верю в это единодушное, как по команде, возмущение, как не верю во всеобщую любовь ветеранов к советской диктатуре. Потому что, будучи человеком не юным, знавал участников войны с самыми разными взглядами. Не верю и в то, что можно оскорбить, как выразился министр культуры, "нашу общую память"». (Коммерсант)

Не верят они в нас. В читателей "Однако", в участников СВ, в камрадов с Тупичка, в стариковцев, в Vott.ru, в тысячи других людей. Не укладываемся мы в их голове. Нет и не может быть нас в их мироздании, в котором они всё еще ждут появления какого-то гражданского общества, так и не поняв, что оно уже тут, и это – мы. Они готовы поверить в ужасного Мединского и ужасы мединскизма (отличное, кстати, слово!), цензуру, массовые фальсификации возмущенных писем, но не в нас.

Им комфортнее считать, что нас – нет.

У нас для них новость: мы – есть. Мы есть, а вот ими – можно пренебречь.

Может быть, они ещё не понимают, что их уже нет, но, полагаю, что у нас есть все возможности донести до них эту новость.